Москва оказывает помощь в борьбе с афганской наркоторговлей – но ее сотрудничество имеет свою цену.
Для Виктора Иванова дорога назад в Кабул заняла два десятилетия. Он впервые прибыл в Афганистан в 1987 году, будучи молодым офицером КГБ, когда страна была самым южным форпостом советской империи. Когда он вернулся сюда в прошлом месяце, Кабул был форпостом очень непохожей империи – той, которая управляется вынужденными империалистами в Вашингтоне, страстно желающими выбраться из Афганистана как можно скорее. Хотя официальной причиной для возвращения Иванова стала помощь антинаркотическим усилиям США – сегодня он является главой российской службы по борьбе с оборотом наркотиков – его настоящая цель в Афганистане была ясна: помочь восстановить часть потерянного Россией влияния. Когда его самолет начал снижение над Кабулом, Иванов поднял бокал с шампанским и похвастался своим помощникам: «Россия вернулась».
Новая кампания России сталкивается со сложной историей. Местные воспоминания о разрушениях, совершенных Советами в ходе десятилетней оккупации, еще свежи. Но и у афганцев и у американцев есть причины поприветствовать возвращение России. Волшебного решения проблемы афганской наркоторговли нет ни у кого, но, учитывая ее огромную агентуру в Центральной Азии и действующую группу российских вооруженных сил на афганско-таджикской границе, Москва может по-настоящему переломить ситуацию. Чтобы расположить к себе местное население, россияне также предложили расширить свое участие в восстановлении Афганистана, а также в энергетической и добывающей отраслях. Российские компании ведут переговоры по восстановлению 142 советских объектов по всей стране, включая сделку на 500 миллионов долларов по реконструкции гидроэлектростанций в Наглу, Суроби и Махипаре, а также программу по строительству колодцев и ирригационных систем, также стоимостью в 500 миллионов долларов. Государственная компания России «Роснефть» заказала исследование газовых месторождений в Дьякудуке и Шебаргане, что может привести к контрактам на 350 миллионов долларов в год. Российские авиатранспортные подрядчики уже работают на НАТО и афганское правительство. Но все это сотрудничество имеет свою цену: усиление российского влияния в Кабуле. Москва говорит об этом открыто: она добивается никак не меньше, чем «восстановления своего геополитического влияния в Афганистане», говорит по этому повод российский посол Андрей Аветисян.
Учитывая историю Афганистана в роли поля битвы «холодной войны», может показаться удивительным, что именно американцы пригласили русских вернуться. Но сомнений нет, в прошлом году президент США Барак Обама и его российский коллега Дмитрий Медведев организовали ряд контактных групп по взаимным интересам в области безопасности в регионе. Иванов и его американский коллега Джил Керликовски (Gil Kerlikowske) уже многократно встречались, чтобы придумать, как Россия может помочь НАТО задушить наркобизнес талибов.
У русских есть масса причин для оказания помощи. Каждый год более 130 тысяч россиян умирают от героиновой зависимости и ее побочных эффектов, а еще 120 тысяч оказываются в тюрьме за связанные с наркотиками преступления. Россия является каналом для поступающего героина стоимостью около 18 миллиардов долларов в год, что делает ее одновременно крупнейшим потребителем и крупнейшим транзитным государством в мире. «Бесполезно бороться с этим внутри наших границ, – говорит Иванов. – Мы должны бороться с проблемой там, где она начинается».
В отличие от 1979 года, это не означает отправку российских войск в Афганистан. Но Москва работает над тем, чтобы предоставить нечто не менее мощное: жизненно важные разведданные по передвижению наркотиков по Центральной Азии, где у российской ФСБ по-прежнему отличная агентурная сеть. Россия также давит на соседей Афганистана, чтобы те усилили борьбу с оборотом наркотиков. Москва вместе с Пекином руководит Шанхайской организацией сотрудничества (ШОС), региональным блоком, в который входят все центральноазиатские государства. Усиление безопасности на границах является одним из приоритетов ШОС, и Россия жертвует на это деньги, оборудование и инструкторов. ШОС не сможет перекрыть наркомаршруты талибов через Иран и Пакистан, а Кабулу по-прежнему придется бороться с проблемой свирепствующей коррупции в Министерстве внутренних дел и полиции, которые ответственны за большую часть наркотрафика, чем талибы. Однако представитель НАТО Крис Чэмберс говорит, что российские разведданные и региональное влияние будут решающими в этой борьбе.
Тем не менее, российские амбиции в Афганистане простираются далеко за пределы войны с наркотиками и включают в себя создание пророссийских контрагентов среди элит страны, господство в многомиллиардной афганской отрасли развития инфраструктуры и разработку природных богатств страны. «Еще не слишком поздно. Мы намерены активизировать наше деловое сотрудничество с Афганистаном. Россия в первую очередь заинтересована в разработке афганского газа и других природных ресурсов», – говорит российский посол Аветисян.
Чтобы получить доступ к этим богатствам, Россия добивается расположения вице-президента Афганистана Карима Халили (Karim Khalili) – лидера преследуемой общины хазарейцев, который по планам Москвы станет главным лоббистом России в Кабуле. На встрече с Халили, прошедшей в марте, Иванов предложил помощь японским усилиям по восстановлению огромных статуй Будды, уничтоженных талибами в 1999 году в Баньяне, являющемся политической базой Халили, и по развитию в регионе туризма. Кроме того Иванов предложил реконструировать электростанцию и близлежащий туннель, соединяющий северный и южный Афганистан.
Кроме того, у России есть огромное число потенциальных союзников среди бывших коммунистов Афганистана, многие из которых учились и жили в России в 1980-х годах. Некоторые из этих 100 тысяч образованных афганцев присоединились к моджахедам после падения марионетки Москвы Мохаммеда Наджибуллы в 1992 году, и сегодня являются влиятельными людьми в администрации Хамида Карзая. Например, генерал Абдул Рашид Дустум, бывший в свое время офицером армии Наджибуллы, сегодня управляет личной вотчиной на севере страны и является советником начальника штаба афганской Национальной армии.
Другие коммунисты, бежавшие после свержения Наджибуллы, вернулись после падения режима талибов. Многие получили важные посты в новом правительстве, страдающем от недостатка кадров, так как они обычно лучше образованы и обучены, чем исламисты-моджахеды. Один бывший высокопоставленный европейский дипломат в Кабуле говорит, что хотя коммунисты изначально были нежеланны, они быстро превратились в основание режима Карзая. «Слава богу, у нас, наконец, есть хоть немного профессионалов, даже если они были обучены в Москве», – говорит дипломат. Статистические данные заполучить непросто, но по словам высокопоставленного представителя афганской полиции и бывшего коммунистического главы афганской армии, от 50 до 70 процентов всех постов в министерствах внутренних дел и обороны сегодня заняты бывшими коммунистами. Россия планирует обратиться к этим людям, спонсируя культурные программы в Кабуле и привезя с собой часть 100-тысячной общины афганских эмигрантов, живущих в России, чтобы помочь в лоббистских усилиях.
Русские в Кабуле жаждут воспользоваться этими связями – один российский дипломат пожаловался, что он устал наблюдать за тем, как иностранцы выстраиваются в очедеь, чтобы «откусить от афганского пирога, когда это могли бы быть мы». Чтобы помочь изменить ситуацию, в начале мая 19 лидеров российского бизнеса прибудут в Кабул для переговоров по поводу энергетики, реконструкции, транспорта и снабжения.
Русские говорят, что их цель – просто помочь Афганистану разбогатеть. «Советы не только воевали. Советские ученые также нанесли на карты все природные богатства Агфанистана», – говорит Аветисян. В ходе своей недавней поездки Иванов привез эти карты с собой и во время встречи с Карзаем говорил о разработке месторождений газа, меди и алюминия. Иванов также дал Халили понять. Что Россия готова заключать сделки «на благоприятных условиях». Русским придется столкнуться тут с китайцами, пришедшими в страну до них: два года назад Китайская металлургическая группа приобрела одну из крупнейших в мире медных шахт в Логаре, к югу от Кабула, и пообещала инвестировать в проект 3 миллиарда долларов. Но Москва, по сообщениям, заглядывается на железнорудную шахту Хаджигак, выставленную на продажу за 1,8 миллиарда долларов, и русские говорят, что могут быть готовы подписать сделку во время российско-афганского форума, который пройдет в Кабуле в июле.
До сих пор подобные шаги, похоже, вызывают на Западе облегчение, а не беспокойство. Администрация Обамы взяла на себя большой риск с этим наращиванием боевых действий, и все делается с оглядкой на июль 2011 года, когда правительство пообещало начать вывод войск. Чтобы это произошло, соседи Афганистана должны взять на себя все большее бремя, помогая решить наркотические и инфраструктурные проблемы страны. Если это означает, что Афганистан приблизится к российской орбите, Вашингтон, по крайней мере сейчас, считает, что это цена, которую стоит заплатить. «Соединенные Штаты не обеспокоены возвращением России», – говорит Энтони Кордсман (Anthony Cordesman), уважаемый аналитика Центра стратегических и международных исследований. Если судить по истории, Афганистан в российской сфере влияния – далеко не идеальное решение, но это предпочтительнее, чем отпустить его в свободное плавание и позволить распространять яростный хаос по всему региону и миру.
