Там, где европейская экономика уже давно бы легла, украинская – только начинает развиваться.
Политический кризис в Украине, который будет продолжаться еще минимум несколько месяцев, заставил говорить о разрушительных последствиях для экономики Украины. Традиционно принято считать, что любые политические потрясения приводят к негативной реакции экономики страны.
Как пример, обычно, приводят ситуацию, возникшую после президентских выборов-2004. Рынок находился в ожидании изменений традиционных «схем работы» и смен политической элиты, которая в Украине, как и в большинстве стран постсоветского пространства неотрывно связана с бизнесом. Тогда эти факторы нашли свое отражение в оттоке капитала из страны, который по данным Нацбанка составил около 3,5 миллиардов долларов США и динамики роста ВВП, который в 2005 году составил 2,4% по сравнению с 12,1% в 2004 году. МВФ в 2005 году ухудшил прогноз среднегодовой инфляции.
В меньшей степени эти риски нашли отражение в 2006 году во время парламентских выборов. Такая ситуация стала результатом отставки правительства Юлии Тимошенко и приходом правительства Юрия Еханурова, которое было прогнозируемым и несло минимальные риски для бизнеса.
Политический кризис 2007 года также вопреки ожиданиям пока что не нашел значительного отражения в экономике страны. Кризис не затронул финансовые и управленческие рычаги управления страной и сохраняется лишь в информационной сфере.
С одной стороны это кажется странным. Ведь европейская практика свидетельствует о том, что политический кризис, сформированный лишь даже на информационном уровне, способен отразится в экономике. Правда, последние политический кризисы в Европе провоцировались неудачами в экономике, а не наоборот.
Исключением являются случаи, когда рынок ожидал кардинальных изменений правил игры, как например, национализация в Италии в 1996-1998 годах. Особенно ярко эта тенденция проявлялась в странах Центрально-восточной Европы, где бизнес уже к середине 90-х начал испытывать усталость от постоянных реформ и каждые новые выборы, обещающие перемены, являлись дополнительным раздражителем для национальной экономики.
Украина образца 2007 года получила некоторый иммунитет к экономическим потрясениям, связанным с выборами. Очевидно, это связано с несколькими факторами.
Во-первых, речь идет о транснационализации экономики. Большинство крупных ФПГ имеют активы за рубежом, и смена власти как исполнительной, так и законодательной не будет иметь существенных последствий для их бизнеса.
Во-вторых, если не брать во внимание радикализм правительства Юлии Тимошенко, как ни странно ФПГ, поддерживающие как коалицию, так и «Нашу Украину» сходятся во многих стратегических подходах к экономике, в частности, интеграции в ВТО и ЕС. Таким образом, бизнес не ожидает кардинальных изменений стратегии развития страны. Последствия могут ощущаться лишь на уровне бюджетных потоков, которые после избирательных кампаний попадают в руки тех или иных ФПГ. Однако очевидно, что эти изменения не будут иметь значения ни для среднего, ни для крупного бизнеса, который всегда способен найти общий язык, несмотря на политические разногласия.
В-третьих, значительная часть финансов в структуре отечественного бизнеса еще находится в тени, а это значит, что принятие решений на государственном уровне, если они не связаны с радикальными переменами, не окажут влияния на теневой сектор.
Наконец, в-четвертых, смена политических элит в Украине происходит из уже известной обоймы политиков и представителей ФПГ. Поэтому их ротации в результате выборов не приводят к «ожиданию неизвестности». Все политические фигуры когда-то уже занимали посты в структуре исполнительной власти и не представляют из себя «фактор риска» из-за непрогнозируемости последствий.
Вполне возможно, что отставку правительства Тимошенко в 2005 году можно рассматривать как иммунную реакцию экономической сферы на радикальные изменения. Это значит, что отечественный бизнес, как крупный (на уровне ФПГ), так и средний имеет основания быть уверенным в сохранении стабильности на рынке, несмотря на политические изменения. Такую уверенность гарантирует слияние политики и бизнеса на постсоветском пространстве. Поскольку распределение сфер влияния сегодня, по сравнению с концом 90-х, уже практически не происходит, то все участники политического процесса заинтересованы в стабильности работы рынка. А это значит, что политические игры могут расцениваться лишь как борьба за доступ к бюджетному капиталу и системе управления страной, которая практически не задевает экономические процессы в государстве.
Анатолий Баронин
