Введение
В течение двух последних лет Украина жила в условиях перманентного избирательного процесса. Экономическая составляющая жизни государства если и рассматривалась, то исключительно сквозь призму политики. Преимущественно наличие кризисных явлений в различных отраслях и в экономике в целом констатировалось, но при этом эксперты оценивали не столько саму проблему, сколько её возможное влияние на шансы того или иного политика или партии добиться успеха или, наоборот, потерпеть поражение на выборах.
В значительной степени такой перекос в политику был оправдан, во-первых, серьёзными различиями во взглядах основных игроков на экономическую теорию, пути и приоритетные направления развития экономики страны. Во-вторых, существенную роль играл переход от президентской формы правления к парламентской. Усиление политической роли парламента автоматически выводит крупнейших собственников из тени «арбитра нации», их влияние на политику и экономику из опосредованного становится непосредственным.
Это, помимо прочего, значит, что межолигархические конфликты, ранее практически не влиявшие на общественно-политическую жизнь и решавшиеся в тиши президентского кабинета, теперь становятся ключевым фактором внутренней политики, во многом определяющим целесообразность тех или иных союзов и коалиций.
Лучшим подтверждением сказанного могут служить начавшиеся после выборов переговоры о создании коалиционного большинства в парламенте.
Теоретически, несмотря на личные противоречия, разделившие Ющенко и Тимошенко, восстановление оранжевой коалиции (БЮТ-НУ-СПУ) казалось бы единственно возможным шагом с идеологической и политической точек зрения. Ведь если сам президент говорит о том, что он беспокоится не о трудоустройстве отдельных политиков, а об интересах страны, то ему должно быть всё равно кто работает оранжевым премьером (Тимошенко или Ехануров). Тем более, что оба ющенковских премьера доились весьма сомнительных экономических успехов и нет никаких оснований считать, что они смогут переломить кризисную ситуацию, сложившуюся в экономике.
Можно предположить, что если бы речь шла только о личном неприятии Ющенко властолюбия Тимошенко и его опасении потерять даже тень власти, то он (как политик слабый, безвольный и зависимый от окружения) давно бы вынужден был сделать выбор в пользу оранжевой коалиции.
Однако Ющенко ведёт торг, ведёт переговоры с Партией регионов. И информация, поступающая из штабов абсолютно всех заинтересованных политических сил, свидетельствует о том, что переговоры эти серьёзные. Фактически Партии регионов, для того, чтобы «Наша Украина» моментально согласилась на коалицию, достаточно было бы отказаться от поста премьера.
Независимо от того, чем закончится переговорный процесс, уже сам факт признания Ющенко возможности и даже желательности коалиции с Партией регионов свидетельствует о том, что, под давлением диктуемой парламентской формой правления необходимости, украинский политикум начал переходить от идеологических коалиций к прагматическим, диктуемым интересами стоящего за партиями бизнеса.
В этом отношении харизматичность, диктаторские замашки Тимошенко, её склонность к социальной демагогии и попытки совместить в своём лице генерала Перрона и Эвиту, равно как и сомнительные успехи восьми месяцев хозяйствования её правительства, отталкивают от неё бизнес, за исключением той его части, которая делает ставку на восстановление системы Кучмы во главе с новым лидером (раз не получилось с Ющенко, можно попробовать с Тимошенко).
При этом большой бизнес, независимо от его окраски (синий или оранжевый), в силу своего прагматичного цинизма (без этого бизнес-империю не создашь, а создав не удержишь) настроен значительно радикальнее антитимошенковски, чем малый и средний. Представители последнего, хоть и пострадали от политики тимошенковского правительства, склонны, как крестьяне в средние века испытывать «царистские иллюзии».
Вождь, дуче нужен современному украинскому малому бизнесу не меньше, чем был нужен фюрер немецким бюргерам в 20-е годы прошлого века. Неорганизованный социально и политически, слабый, разделённый и зависимый экономически, малый и средний бизнес завидует олигархам, ненавидит их, но ничего не может сделать без поддержки власти. Получить же политическую власть, на данном этапе, малый бизнес может, лишь сконцентрировавшись на поддержке харизматического лидера. Для формирования собственных влиятельных политических партий украинский средний класс ещё не созрел и не скоро созреет.
Таким образом, финансовый, спекулятивный, по преимуществу, капитал, приведший Ющенко к власти и стоящий за ним сейчас, делает выбор между союзом с промышленниками Востока и Юга Украины, чьи интересы выражает Партия регионов или с амбициозными рантье центральных областей, сделавшими ставку на БЮТ.
В принципе, мировой опыт показывает, что для финансового капитала равно приемлемы оба союза. Каждый вариант имеет свои преимущества и свои риски. Правда, для такого политически юного и экономически слабого государства как Украина повторение опыта начала 2005 года по скрещиванию финансовых спекулянтов с политическими популистами и вручению им рычагов управления страной, скорее всего, станет роковым.
Против Тимошенко играет и тот факт, что помимо финансового капитала, в окружении Ющенко и в руководстве «Нашей Украины» представлен и реальный сектор. Интересы крупного промышленного капитала отражают такие заметные фигуры из нашеукраинского списка, как Порошенко, Ехануров, Кинах (двое последних были выращены при Кучме именно как политические менеджеры крупного бизнеса).
Однако украинская политика всё ещё остаётся непредсказуемой в силу того, что политики в Киеве иногда хорошо разбираются в дорогах, ракетах, газе, металлургии и даже банках, но сущие дети в политике. Пока что многими из них управляют эмоции, а не понимание реальных возможностей и выплывающей из них политической целесообразности. Поэтому на сегодня предсказать какой из коалиционных сценариев реализуется крайне сложно. В конце концов, Партия регионов теоретически способна составить большинство даже с СПУ и КПУ. Правда, на этот случай Ющенко уже попытался присвоить себе «право» отказаться представлять парламенту кандидатуру премьера, выдвинутую большинством, если она его не устроит по каким-то непонятным соображениям.
Фактически финансовый капитал, сделавший в 2004 году ставку на Ющенко и проигравший её, намекает своим более успешным конкурентам на прошедших парламентских выборах, что получить свою долю власти без эксцессов, они могут только в том случае, если поделятся её с финансистами. На сегодня это маскируется формальной готовностью «Нашей Украины» к переговорам о коалиции только на условии сохранения Еханурова премьером. Таким образом, планируется обеспечить сохранение частичного неформального контроля Ющенко над правительством.
В этих условиях, особое внимание должен привлечь именно финансово-банковский сектор украинской экономики. Ведь именно его представители прямо или косвенно претендуют на существенную долю власти в стране. Ситуация тем более актуальна и несколько пикантна, что в последнее время началось активное проникновение в украинский банковский сектор иностранного капитала.
В СМИ даже появились разрозненные публикации и комментарии экспертов, оценивающие такую финансовую интервенцию как угрозу потери контроля государства над национальной экономикой. Речь идёт о возможности установления контроля над украинскими промышленными предприятиями и другими привлекательными национальными активами через контроль над кредитными учреждениями. Возможная схема неоднократно популярно разъяснявшаяся на примере НАК «Нафтогаз Украины», чья хозяйственная деятельность находилась в центре внимания общественности в связи с «газовой войной» и её результатами.
Ещё одной причиной, диктующей необходимость пристального внимания к финансово-банковской системе, является именно её инвестиционная привлекательность. Финансово-банковский сектор пожалуй единственный в украинской экономике, переживший 2005 год не только без особых проблем и убытков, но и сохранивший тенденцию к динамичному развитию. Фактически сейчас от деятельности нового украинского правительства и Рады, не в последнюю очередь будет зависеть, удастся ли использовать потенциал этого сектора в качестве кредитного паровоза для всей экономики, или он будет полностью поставлен на службу узкой группе финансовых спекулянтов.
Мировой опыт
Банковский сектор экономики во всем мире претерпевает в последние десятилетия значительные изменения, характеризующиеся глобализацией финансовых рынков, консолидацией финансового сектора, которая находит выражение в сокращении числа финансовых учреждений, расширении сферы бизнеса банков, выражающейся в интернационализации бизнеса и диверсификации продуктового ряда, включая расширение предложения банками небанковских продуктов и услуг. Большое влияние на финансовый сектор оказывает дерегулирование и изменение налогового законодательства во многих странах. И уже совсем давно процесс проникновения банковского капитала из одной страны в другую является абсолютно привычным делом.
Молодые банковские сектора многих развивающихся стран отличает огромный потенциал расширения, что и привлекает инвесторов. Более половины банковских активов в Польше, Чехии, Венгрии, Болгарии, Эстонии, Литве уже контролируются иностранными банками. Еще одним фактором, обусловившим большой интерес западных банков к банкам стран Центральной и Восточной Европы и Балкан, является относительно высокий уровень прибыли. На банковских рынках отдельных стран этого региона процентная маржа превышает 5-8%, а наиболее успешным банкам удается достичь показателей доходности капитала свыше 20%.
Особенно привлекательно на фоне ситуации на собственных рынках некоторых банков-инвесторов выглядят перспективы более высоких темпов развития и доходности. Неудивительно, что, например, немецкие и австрийские банки находятся в числе тех, кто наиболее активно расширяет свою деятельность на Востоке, – если учесть, что банковские рынки в их собственных странах перенасыщены и отличаются низкой доходностью. Помимо известных международных инвесторов – Citibank, ABN-AMRO и HSBC, особенно активную позицию на банковских рынках Центральной и Восточной Европы занимают ряд европейских банков, таких, как UniCredito Italiano, KBC Bank и Erste Bank. В настоящее время шведские банки Swedbank и SEB контролируют около половины банковского рынка в странах Балтии.
Даже греческие банки, которые сами когда-то рассматривались как объекты иностранных инвестиций, делают крупные ставки на банки соседних балканских государств. Приток прямых инвестиций, как правило, усиливает получающие их банковские сектора, повышая кредитное качество дочерних банков за счет увеличения капитала и приобретения необходимого опыта в областях клиентской работы, корпоративного управления, анализа рисков и внутренних управленческих систем. Вместе с тем необходимо отметить, что массовое появление иностранных инвесторов неизбежно приводит к ужесточению конкуренции и снижению уровня рентабельности работы банковских учреждений.
Ситуация в Украине
Еще лет пять назад практически невозможно было представить, что украинские банки станут интересными объектами инвестиций для своих иностранных собратьев. Сейчас же происходят на первый взгляд неожиданные вещи. Группа «Райффайзен» за огромные деньги приобретает банк «Аваль», «Сосьете Женераль» покупает контрольный пакет акций «УкрСиббанка», шведский SEB приобретает банк «Ажио», итальянская группа «Интеса» покупает «Укрсоцбанк», легендарный французский «Креди Агриколь» приобретает «Индекс-банк». Меняет собственника и банк «Мрия», его покупает второй по величине российский банк с практически не ограниченными возможностями – «Внешторгбанк РФ». Иностранные финансовые учреждения проявляют интерес к ВАБанку, приобретая пакет его акций. И это неполный перечень.
Для того чтобы проанализировать причины и перспективы «смены гражданства» представителями отечественной банковской системы, есть смысл отдельно рассматривать четыре группы украинских банков в зависимости от типа доминирующих собственников. Первую группу составляют государственные банки, вторую — иностранные, третью — банки, чьи собственники одновременно являются владельцами крупных промышленных активов, четвертую — все остальные, то есть украинские «неолигархические» частные банки.
Предположения о подготовке к продаже обычно касаются банков четвертой и особенно третьей («олигархической») группы. Каковы основания для подобных предположений? По нашему мнению, главная причина — потенциальная нехватка капитала для полноценного развития украинских банков. Чем выше капитал банка, тем выше его устойчивость, можно сказать, что капитал служит обеспечением по всем операциям — от выдачи кредитов до покупки ценных бумаг.
При этом маленький капитал заметно снижает инвестиционные возможности кредитного учреждения. После кризиса 1998 года отечественные банки начали расти. Когда люди впервые сталкиваются с необходимостью взять кредиты, они начинают с малого, а потом постепенно переходят к большему. По определению следующая стадия финансовой организации, желающей эффективно работать с клиентами, связана с привлечением значительных объемов капитала. Банки, собственно, и занимаются производством денег – это их продукт, – за что они потом и взимают определенную «арендную» плату. Поэтому любой банк вне зависимости от того, в какой стране он работает, нуждается в доступе к капиталу, который при этом будет стоить достаточно дешево. Из этого капитала банк будет давать кредиты и получать свою прибыль. С точки зрения экономических принципов, данный механизм одинаково работает и в Мехико, и в Нью-Йорке, и в Киеве.
Потенциальная проблема с капитализацией банковской системы Украины вызвана не только быстрым ростом кредитования экономики, но и довольно скромным уровнем рентабельности банков. Доналоговая доходность на капитал в украинской банковской системе в 2005 году составляла 14,5%. В текущем году этот показатель, скорее всего, снизится. Данный уровень рентабельности недостаточен для капиталообразования, позволяющего хотя бы сохранить существующий уровень капитализации банковской системы (если считать, что темпы роста кредитования не изменятся). Иными словами, банки не смогут генерировать капитал за счет своей прибыли и будут нуждаться во вливаниях извне.
При этом, если мы говорим о частных внутриукраинских источниках, банкам придется конкурировать за капитал преимущественно с промышленной, торговой и сырьевой отраслями.
В такой конкуренции шансов у кредитных учреждений немного. В кратко- и среднесрочном аспекте в Украине банковский бизнес менее прибылен по сравнению с промышленным, торговым и сырьевым, который, напомню, для хозяев банков третьей группы является основным. Особого смысла вкладывать дополнительные средства в капитал своих банков, а не в профильный бизнес (или – бизнесы), собственникам, откровенно говоря, нет. Напротив, идея концентрации усилий (и собственных, и своих лучших менеджеров) на основном бизнесе и избавления от бизнесов неосновных выглядит весьма привлекательной.
«Свои» банки постепенно перестали играть значимую роль в финансировании профильного бизнеса — выросшие и «почистившиеся» промышленные, торговые или сырьевые компании могут сегодня заимствовать средства с рынка не дороже, чем крупнейшие частные украинские банки. Обычные для банков – членов финансово-промышленных групп функции расчетного центра вполне успешно могут выполняться внешними структурами – для этого необязательно подкармливать свой банк за счет своего же основного бизнеса. Главной причиной сохранения «своих» банков служат, пожалуй, лишь соображения защиты бизнеса, соблюдения необходимой тайны в деликатных вопросах. Но и здесь, как представляется, положение дел меняется: от атаки по российской «схеме ЮКОСа» свой банк не защитит, а с менее серьезными «наездами» крупный бизнес, как правило, умеет справляться сам. Плюс к этому постепенное повышение транспарентности промышленных бизнесов снижает спрос на секретность, традиционно обеспечивавшуюся с помощью полностью подконтрольного банка.
Оценка украинских банковских активов
Наряду с потенциальным предложением украинских банковских активов, вызванным их невысокой по сравнению с промышленными, торговыми или сырьевыми активами доходностью, логично было ожидать появления серьезного спроса на них со стороны транснациональных финансовых групп. Что, собственно говоря, уже и происходит. Для глобальных игроков не стоит вопрос, быть в Украине или нет — они должны здесь быть просто потому, что они глобальные, и, следовательно, будут либо покупать банки, либо строить их сами. В отличие от отечественных предпринимателей они готовы платить за входной билет на рынок, причем платить дорого: банк «Аваль», например, был продан за сумму, превышающую его капитал почти в 4 раза.
Этот, а также ряд других подобных примеров говорят о принципиальной готовности к дорогим покупкам в украинском банковском секторе. Другое дело, что украинским банкам для успешной продажи требуется серьезная предпродажная подготовка — «причесывание», «убирание скелетов из шкафов» и прочее.
Но что же собственно дает иностранным банкам возможность приобрести украинские банки? Да и, кстати, почему только иностранным? Почему не рассмотреть возможность приобретения крупными украинскими банками своих более мелких соотечественников?
Во-первых, это – стремление получить в результате покупки (или – слияния и поглощения) синергетический эффект, то есть взаимодополняющее действие активов двух или нескольких организаций, совокупный результат которого превышает суммарный результат отдельно работающих на рынке структур. Диверсификация бизнеса в разрезе стабилизации потока денежных средств и снижения рисков также относится к числу мотивов покупки украинских финансовых учреждений.
Что касается банковского бизнеса, то процентные доходы подвержены определенной цикличности, поэтому приобретение специализированного финансового учреждения, основным источником доходов которого являются комиссии, банком, специализирующимся на кредитовании, может оказать весьма положительное воздействие на тренд доходности. Возможность использования избыточных ресурсов – также важный мотив для покупки банков. Например, региональный банк, расположенный в районе с большими финансовыми ресурсами, но с ограниченными по тем или иным причинам возможностями для их размещения, может быть интересен как объект поглощения для зарубежного или более крупного банка, оперирующего в национальном масштабе. Специалисты указывают на такой мотив слияний и поглощений, как разница в рыночной цене компании и стоимости ее замещения. Что касается банковской практики, то в большом числе случаев оказывается дешевле купить региональный банк и преобразовать его в филиал, чем открывать филиал «с нуля».
Едва ли не самым интересным моментом в вопросах покупки отечественных банков зарубежными (либо во внутристрановых приобретениях) является вопрос цены. В действительности существует целая масса теорий, которые с той или иной степенью права на жизнь могут быть применены при оценке покупаемого банка. Например, это метод дисконтирования потока денежных средств, метод экономической добавленной стоимости, метод капитализации дохода. Они относятся к методам, предполагающим расчет текущей стоимости доходов коммерческого банка.
Данные методы объединяются в доходный подход к оценке рыночной стоимости. Общим в их применении является определение рыночной стоимости собственного капитала банка путем дисконтирования или капитализации одного из видов доходов по ставке, отражающей среднерыночную доходность альтернативных финансовых инструментов. При этом метод дисконтирования и метод экономической добавленной стоимости требуют составления прогноза доходов банка. В целом доходный подход всегда является преобладающим при оценке банковского бизнеса.
Применение доходного подхода к оценке коммерческого банка основывается на методах и приемах его использования при оценке бизнеса как такового. Особенности применения данного подхода в отношении отечественных банков связаны со спецификой украинского банковского бизнеса. Во-первых, в наших условиях крайне сложно определить объективную ставку дисконтирования. А во-вторых, показывать реальные доходы – моветон для большинства операторов рынка банковских услуг.
Не менее распространенным для рыночной оценки банков является так называемый затратный подход. Сущность его заключается в поэлементной оценке активов и обязательств банка. Сначала определяется рыночная стоимость каждого актива. Переоценка активов производится по причине того, что их рыночная стоимость будет отличаться от балансовой по причине инфляции, изменения конъюнктуры рынка, ликвидности финансовых инструментов и других факторов.
Затем определяется рыночная стоимость обязательств. Рыночная стоимость собственного капитала банка будет составлять разницу между переоцененными активами и обязательствами. В зависимости от предложений о возможном будущем кредитной организации, которые определяют тип определяемой при оценке активов стоимости, в рамках затратного метода выделяют метод чистых активов и метод ликвидационной стоимости. Метод ликвидационной стоимости применяется при решении о ликвидации или при покупке финансового учреждения с целью продажи активов для извлечения прибыли.
При оценке кредитной организации как действующего бизнеса в рамках затратного подхода используется метод чистых активов, который заключается в определении стоимости каждой статьи активов либо группы активов. Выбирается один наиболее подходящих методов оценки или рассчитывается среднее значение результатов по нескольким методам. Применение данного метода по отношению к украинским банкам в чистом виде также невозможно. Во-первых, стоимость далеко не каждого актива в нашей стране можно определить рыночным методом. То же самое можно сказать и насчет обязательств. Во-вторых, далеко не все финансовые инструменты обладают хотя бы минимальной ликвидностью. В-третьих, отнюдь не всегда официальный уровень инфляции в нашей стране отражает реальное значение этого макроэкономического показателя.
Третий подход, который используется при оценке стоимости банка – сравнительный подход. Суть данного подхода заключается в том, что курс акций банка отражает рыночную привлекательность этого банка как объекта приобретения и инвестирования. Показатель рыночной привлекательности обычно рассчитывается по открытым акционерным обществам, акции которых котируются на фондовых биржах. Для того чтобы определить показатель рыночной привлекательности банка, выпустившего только обыкновенные акции, необходимо разделить прибыль после налогообложения за истекший год на число акций, находящихся в обращении на конец этого года.
Полученный показатель является доходом на одну акцию. Затем рыночная продажная цена акций на любую произвольно выбранную дату соотносится с полученным результатом – доходом в расчете на одну акцию, в результате чего определяется показатель рыночной привлекательности. К сожалению, для украинской банковской системы данный подход в настоящее время практически невозможно использовать, ибо акции отечественных коммерческих банков на фондовых биржах не котируются.
Какой из вышеприведенных методов используют иностранные банки, при покупке украинских банков? Предполагаем, что ни один из основных методов оценки ими не используется. Тут скорее играют роль эмоционально-интуитивные факторы. Иностранные банкиры нередко полагают, что весь украинский бизнес недооценен, в том числе и банки. Они понимают, что такое положение вещей не может длиться вечно. И наиболее решительные из них рискуют инвестировать в отечественные финансовые учреждения. Представители ведущих мировых банков видят перспективы в развитии розничного бизнеса в Украине.
В силу этой причины они всерьез рассматривают возможность приобретения украинских банков. Адекватно ли они оценивают стоимость отечественных банков? Рискнём предположить, что нет. Полагаем, что иностранцы по-прежнему находятся под влиянием «моды на Украину». Представители зарубежного бизнеса с определенным запаздыванием объективно оценивают состояние отечественной экономики вообще и финансовой системы в частности.
В настоящее время зарубежные банкиры пока еще видят радужные перспективы развития экономики Украины. Есть основания предполагать, что скоро это «пройдет, как с белых яблонь дым». Опять же, адекватно ли иностранные банки оценивают перспективы развития наиболее лакомого для них кусочка рынка – сегмента работы с населением? С точки зрения пока еще низкой степени охвата граждан банковскими услугами – им есть за что бороться. Однако, если смотреть на эту проблему в разрезе потенциальной доходности отечественного банковского «ритейла» – имеются большие и обоснованные сомнения.
Вышесказанное позволяет сделать некоторые прогнозы относительно структуры украинской банковской системы на ближайшие несколько лет. Восточноевропейский сценарий нас в ближайшие три года не ждет — для его реализации необходима приватизация Сбербанка и Укрэксимбанка, что по политическим причинам маловероятно. Реальная перспектива — раздел третьей и четвертой групп между первыми двумя.
Нельзя исключать и крупных приобретений со стороны украинских банков из первой десятки, которые будут поглощать своих мелких региональных собратьев. Но, самое главное – вопреки прогнозам некоторых аналитиков, полагаем, что активность иностранных банкиров в вопросах приобретения украинских банков будет снижаться. А подход к определению цены покупки – ужесточаться. Скорее всего, хитом покупок в ближайшие 1-1,5 года станут сначала страховые, а потом – инвестиционные компании.
Прогноз
В любом случае развитие ситуации на ближайшие годы предполагает некоторое увеличение доли и роли иностранного бизнеса на украинском рынке — это реалии экспортоориентированной сырьевой экономики, в которой производство несырьевых конкурентоспособных товаров постепенно переходит в руки иностранных владельцев. Макроэкономические условия в Украине таковы, что при существующей политике регулирования бизнеса, при существующем курсе национальной валюты, при нынешнем уровне коррупции и неэффективности государственного регулирования развитие несырьевого бизнеса в нашей стране невыгодно отечественным бизнесменам. Более того, этот бизнес не может конкурировать с зарубежным.
Банковский сектор не является исключением: финансовые услуги, в отличие от металла или угля, предполагают другие механизмы конкуренции и принципиально другие требования к лидерам рынка. Высокая технологичность, опыт, диверсификация деятельности, долгосрочность стратегии, консервативность, контроль над рисками, стабильная клиентская база — это параметры, по которым большинство украинских банков пока проигрывают иностранцам. Да они и сами не скрывают этого.
Насколько же позитивным фактором можно считать приток иностранного капитала в банковскую систему Украины? Если отбросить банальности вроде «в результате конкуренции всегда выигрывает потребитель», то, несмотря на то, что вхождение иностранных банков в целом приветствуется отечественным финансовым сообществом, возникает ряд опасений. Причем их степень находится в прямой зависимости от градации игроков. Большое значение будет иметь метод проникновения иностранных банков на наш рынок. Дочерние западные банки давно работают у нас, но не добились успехов на розничном рынке или на рынке малого и среднего бизнеса, потому что изначально позиционировали себя на других рынках. Теперь же у западных игроков есть интерес к «ритейлу», и реализовывать его они могут (и будут это делать) через покупку хорошо действующих украинских банков.
В силу ряда объективных и субъективных причин «иностранцам» работать на «чужом» рынке и проще, и одновременно сложнее. В розничном секторе иностранные банки будут существенно теснить украинские, особенно в Киеве и других крупных городах. Главные преимущества иностранных банков — низкая цена и себестоимость услуг за счет экономии на масштабе. Ведь любой банк с иностранным капиталом работает в развитой международной сети, и делать серьезные капиталовложения для освоения новых услуг им, в отличие от украинских банков, не нужно.
Именно на рынке услуг частным лицам данные преимущества особенно значительны. Конкурентные преимущества банков с иностранным капиталом заключаются в отработанных технологиях и доступе к дешевым долгосрочным ресурсам, за счет чего они могут предлагать более выгодные ставки по кредитам. Еще один «плюс» «иностранцев» — надежность марки и хорошее знание международной практики. Однако специалисты отечественных кредитных организаций подчеркивают, что пока иностранные банки занимают относительно небольшую долю розничного рынка. Например, банки с иностранным капиталом выдали менее 15% потребительских ссуд. На рынке депозитов их доля еще меньше.
В арсенале украинских банков – более простая и оперативная система принятия решений и наличие у ряда банков региональной сети, чего пока нет ни у кого из «иностранцев». Последнее обстоятельство особенно важно, поскольку в ближайшие годы розничный рынок будет расти за счет освоения регионов. Причем не только за счет крупных индустриальных центров, где есть представительства банков с иностранным капиталом, но и за счет средних и малых городов, где иностранные банки в ближайшем будущем не планируют открывать отделения. При этом, иностранные банки на практике не знают в достаточной степени ни украинского клиента, ни стратегии развития на отечественном рынке.
Стоит порекомендовать иностранным «дочкам» для лучшего понимания украинской специфики следовать трем советам. Во-первых, как можно меньше полагаться на западный опыт, зачастую бесполезный в нашей стране. Во-вторых, более грамотно выбирать банки для покупки, в случае, если кредитная организация выходит на рынок через приобретение банка (к этой теме мы вернемся ниже). И, наконец, продуманно подходить к выбору высшего руководства, которое очень часто имеет достаточно скудные представления о ведении бизнеса в Украине.
Для «чистоты эксперимента» воспользуемся международно признанной методикой – проведем SWOT-анализ банковской системы Украины в период интервенции иностранного капитала.
Преимущества:
– новые банковские услуги
– технический банковский прогресс
– дополнительные инвестиции в экономику
– снижение ставок по кредитам предприятиям и населению
– стимул к активному росту для отечественных банков
– возможные положительные изменения в банковском законодательстве
– рост уровня образования кадров, стимул для персонального роста существующего персонала.
Краткий комментарий. Безусловно, иностранные банки привнесут новые виды банковских продуктов на отечественный рынок, однако, при нынешнем развитии банковской системы Украины вряд ли нам будет предложено что-то по-настоящему революционное. Также стоит довольно сдержанно относиться к возможности кардинального снижения процентных ставок по кредитам. Во-первых, зачем получать меньший доход, если субъекты предпринимательской деятельности и физические лица готовы уплачивать процентные платежи по ныне существующим ставкам. А во-вторых, риски-то украинской экономики никуда не исчезнут. Имеет ли смысл в подобных условиях снижать цену? Отечественные банковские сотрудники могут быть элементарно соблазнены высоким жалованием в иностранных банках, результат чего для украинских банков малоприятен – кадры по-прежнему решают все.
Недостатки:
– большое количество слабых банков, не способных выдержать высокую конкуренцию
– отсутствие эффективного банковского законодательства
– снижение депозитных ставок в целом по стране (часть населения живёт на проценты от своих депозитов)
– небольшой объем внутреннего собственного капитала украинских банков.
Краткий комментарий. К сожалению, массированный приток иностранного капитала в банковскую систему нашей страны приведет к вполне вероятному банкротству ряда вполне здоровых в финансовом смысле средних и мелких отечественных банковских учреждений. В условиях отнюдь не идеального банковского законодательства рассчитывать на их выживание будет сложно. Их единственная «вина» будет заключаться в том, что они невелики по своему размеру. В силу отсутствия дефицита ресурсов, возможности приобретать их по крайне низкой цене у материнских структур, следует ожидать существенного уменьшения депозитных ставок вследствие того, что иностранные банки зададут тренд на максимальную их приближенность к мировому уровню. В результате этого, граждане, имевшие дополнительный доход от депозитов, фактически лишатся его.
Угрозы:
– потеря национального банковского рынка
– ослабление контроля над валютным рынком страны со стороны Национального банка – крупные игроки смогут значительно влиять на валютный курс
– банкротство ряда банков, не сумевших выдержать конкуренции, а это – помимо возможных потерь депозитов, возможные потери сотен миллионов вложенных гражданами и компаниями в депозиты и акции отечественных банков
– снижение уровня доверия населения к отечественной банковской системе
– рост числа безработных среди кадров, не сумевших перестроиться в одночасье на новые стандарты и качество работы
– рост зависимости экономики Украины от иностранного капитала
– в случае существенных изменений, затрагивающих политическую и экономическую сферы, возможен быстрый отток иностранного капитала, который может привести к финансовому кризису.
Краткий комментарий. Во-первых, массированный приход иностранных финансовых учреждений на отечественный банковский рынок приведет к тому, что банковская система Украины фактически будет контролироваться зарубежным капиталом. НБУ в таких условиях не сможет контролировать валютный рынок – его резервы, если их сравнить, например, с возможностями Citibank или HSBC, являют собой мизерную величину. В результате, курс национальной валюты Украины будет зависеть не от действий Нацбанка и Минфина, а от решений принимаемых в Нью-Йорке или Лондоне.
И самое опасное состоит в том, что решения эти будут приниматься отнюдь не Председателями Правлений или их заместителями, а рядовыми дилерами, которые будут играть с гривней, как с фьючерсами на прогноз погоды в Абиджане. Экономика Украины в результате увеличит свою и без того уже немалую зависимость от иностранного капитала. При этом вполне вероятный его резкий отток может моментально спровоцировать жесточайший кризис, по сравнению с которым события августа 1998 года покажутся легкими неприятностями.
Отдельно хочется отметить опасность того, что вместе с банкротством не выдержавших конкуренции с иностранцами ряда отечественных банков «испарятся» средства миллионов наших граждан и сотен тысяч пока еще успешно работающих предприятий. Достигнем ли мы таким путем цели, которую преследуем все время существования независимой Украины, – повышение доверия к национальной банковской системе – вопрос риторический. Параллельно с этим существенно возрастет число безработных за счет лишившихся места службы банковских клерков.
Возможности:
– предоставление более широкого спектра банковских услуг населению;
– улучшения качества предоставления услуг;
– консолидация коммерческих банков;
– увеличение иностранных инвестиций в различные отрасли экономики;
– увеличение доли безналичного оборота.
Краткий комментарий. Население и юридические лица действительно смогут получать более широкий спектр банковских услуг, однако стоит ли это незначительное преимущество всех тех вышеописанных потерь? К консолидации украинской банковской системы давно призывают руководители НБУ, однако, стоит ли считать повышение вероятности этого явления, если оно будет происходить по сути насильственно? Обладая высокой бизнес-культурой иностранные банки действительно будут стремиться всячески расширять использование пластиковых карт для проведения различного рода платежей, но разве украинские банки не стремятся к тому же?
Опасность финансовых махинаций
Практически нет сомнений, что в ближайшие нескольких лет рекорд, установленный при покупке австрийским «Райффайзенбанком» банка «Аваль», не будет превзойден ни при каких условиях. Хотя, потенциальный кандидат имеется – итальянский Banca Intesa собирается купить «Укрсоцбанк» за 1,16 миллиардов долларов. Если это действительно является правдой – стоит поразмыслить о реальной стоимости приобретаемого объекта. Примечательно, что «Укрсоцбанк» за последний год пытались продать нескольким структурам.
Сначала говорили про Societe Generale. Кстати, крайне интересным является тот факт, что акции Societe Generale на международных биржах упали на 40 центов после публикации в французской прессе новости о намерении этого французского банка купить «Укрсоцбанк». В начале этого года на полном серьезе утверждали, что венгерский OTP-bank сделал хозяевам «Укрсоцбанка» так называемое обязывающее предложение. Причем сумма в нем указывалась равная той, о которой идет речь относительно сделки с Banca Intesa. В силу каких-то причин был сделан выбор в пользу итальянцев? Думаю, на этот вопрос ответят лишь учредители «Укрсоцбанка».
Стоит ли это финансовое учреждение суммы в 1,16 миллиарда долларов? Попробуем аргументировано в этом усомниться. Специалисты в сравнительном анализе стоимости банков утверждают, что максимальная цена «Укрсоцбанка» ни при каких условиях не может превышать 700 миллионов долларов. Нет оснований им не доверять. Как и тем, кто, анализируя ситуацию по методу «доходов-расходов» утверждает, что «Укрсоцбанк» не может стоить более 450 миллионов долларов. Но, на всякий случай займемся сравнением с уже проданным (и по всем оценкам – более чем успешно) «Авалем». Итак, главным интегральным показателем при подобного рода исследованиях является соотношение цены продаваемого банка и суммы его капитала.
Так вот в случае с «Авалем» это превышение составило 3,9 раза, («УкрСиббанк» был куплен Societe Generale c превышающим коэффициентом 3,31). Планируемая продажа «Укрсоцбанка» грозит существенно превысить эти показатели – объявленная сумма сделки превышает капитал «Укрсоцбанка» более, чем в 5 раз. Не исключено, что это близко к мировому рекорду, что свидетельствует о сомнительности объявленной цены. Так, например, глава представительства BNP Paribas в Украине Д.Меню заявил – «Это действительно дорого – покупать банк с multplies более 5». Для справки, Multplies – это превышение цены банка над собственным капиталом банка. А руководитель подразделения международных медиасвязей немецкого Commerzbank Д.Филлипс со ссылкой на председателя правления банка К.-П.Мюллера заявил, что их банк не собирается покупать в Украине банк, не что бы с multplies 5, а даже с коэффициентом – 4.
Рассмотрим еще один аспект. Специалисты в банковской деятельности небезосновательно утверждают, что лучшей характеристикой банка, его главным экономическим базисом является клиентская база. На момент смены собственника в банке «Аваль» обслуживались «Укртелеком» и «UMC», «Укрпочта» и Государственная таможенная служба, «Киевстар» и «Галактон», «Укравто» и «Макдональдс-Украина», Государственный пенсионный фонд и НАЭК «Энергоатом». Ни в коем случае не хотел бы обидеть «Укрсоцбанк», но ему о подобных клиентах можно лишь мечтать.
Теперь, посмотрим на основные финансовые показатели двух банков, которые также отнюдь не в пользу продаваемого «Укрсоцбанка». Уставный фонд «Аваля» составляет 1,5 миллиардов гривен, у «Укрсоцбанка» этот показатель немного превышает 900 миллионов гривен. Общая сумма активов «Аваля» составляет 15 миллиардов гривен, против 9,5 миллиардов у «Укрсоцбанка». В таком же аспекте выглядит «Укрсоцбанк» и с точки зрения разветвленности филиальной сети – 527 обособленных подразделений у «Укрсоцбанка» против 1580 у банка «Аваль».
Определенные опасения вызывает и потенциальное финансовое положение «Укрсоцбанка» с точки зрения его активной политики в области ипотечного кредитования. В последнее время этот банк, видимо, решив завоевать львиную долю рынка, выдает кредиты на покупки жилой недвижимости без внесения первоначального взноса вообще. И декларирует срок кредитования в 20 лет. Во-первых, загадывать на такой срок рискованно в принципе. А во-вторых, наметившаяся тенденция к снижению цен на жилье, реально грозящая трансформироваться в элементарный, но громкий обвал рынка, в первую очередь ударит по тем банкам, которые излишне увлеклись ипотечным кредитованием.
Сверхудачная продажа «Аваля» может сыграть злую шутку с руководством Banca Intesa. Кстати, нельзя исключать и того, что «Райффайзен» при покупке «Аваля» руководствовался соображениями, аналогичными мыслям Л.Миттала при приобретении «Криворожстали» – вопрос денег стоял в лучшем на втором месте, главное было войти на рынок. Кстати, дальнейшие действия «Райффайзенбанка» в Украине говорят в пользу этой версии – объединение под одним руководством, распределение клиентуры, согласованная тарифная политика.
Вряд ли у Banca Intesa есть основания строить подобные планы. Да и в случае с «Авалем» нельзя забывать о том, что банк владел корпоративными правами в отношении большого количества высокоприбыльных предприятий в молочной и хлебных отраслях. О чем-нибудь подобном в отношении «Укрсоцбанка» неизвестно.
Что преследует в данной ситуации Banca Intesa – сказать сложно. Но, если бы «Аваль» был продан за первоначально оговоренную сумму – а именно с ней в силу вышеприведенных доводов логично сравнивать продажу «Укрсоцбанка» – то стоимость «Укрсоцбанка» не должна превышать 500 миллионов долларов.
И напоследок, еще один пример. Пятикратную цену при покупке банка в Восточной Европе платил лишь австрийский банк Die Erst за румынский банк BCR. Но, BCR владеет долей в 25% рынка. А в Украине ни один банк не владеет даже 12% рынка. Неужели кто-то опроверг принцип соответствия цены и качества? Или Banca Intesa намерен стать первопроходцем?
Также хотелось бы затронуть вопрос, который на первый взгляд не касается рассматриваемой темы. На протяжении 15 лет существования Украины как государства все контролирующие и надзирающие органы изо всех сил, но без особого успеха борются с незаконным оттоком капитала из нашей страны. Возможны ли махинации, преследующие целью вывести капитал из Украины при помощи операций по продаже отечественных банков за рубеж? Предполагаем, что да, и в пояснение этой точки зрения приведём следующие предположения.
Могут ли с целью легализации полученных ранее доходов учредители некоего украинского финансового учреждения приобрести банк сами у себя? Почему бы и нет? Для этого декларируемый покупатель (например, иностранный банк) может быть использован как «прокладка» в сделке, то есть выступает как специальный финансово-платежный агент. В рамках возможной реализации данной схемы компания, принадлежащая акционерам продаваемого отечественного банка, заключает агентский договор с покупателем, по которому последний должен от своего имени, но за счет принадлежащей владельцам украинского банка структуры приобрести акции украинского банка у нынешних его учредителей.
При этом объявленный покупатель будет являться лишь номинальным собственником продаваемого банка, а фактическими его собственниками будут те же его нынешние акционеры. В чем может состоять потенциальный интерес, скажем так, «официального покупателя»? Так ведь на то он и агент, чтобы получить агентское комиссионное вознаграждение.
Продолжим наш ряд предположений. Другая возможная схема выглядит более изощренно и реализуется при помощи эмиссии специальных ценных бумаг. Так, возможный официальный покупатель украинского банка выпускает облигации связанные с владением, так называемые Equity linked notes – ELN. По условиям обращения которых их приобретатель на протяжении определенного периода времени имеет право обменять их на акции продаваемого иностранцам украинского банка. Некое подобие опциона. Компания, принадлежащая нынешним учредителям продаваемой отечественной банковской структуры, приобретает на рынке ценных бумаг именно эти облигации.
За счет полученных от размещения ELN средств, естественно за вычетом премии для официального покупателя за реализацию сделки, он и приобретает акций украинского банка. Круг замкнулся.
Еще одно предположение. Допустим, что единственным объяснением высокой цены предполагаемого к продаже украинского банка является факт заранее согласованных сторонами позиций по цене. Нам будет нелегко проследить, но вполне возможно, что в действительности за отечественный банк будет уплачена абсолютно реальная сумма.
А разницу покупателю компенсируют нынешние акционеры продаваемого украинского банка иным способом. Заодно можно будет легализовать полученные ранее различными путями теневые доходы, ежели таковые имеются. Одновременно с договором купли-продажи акций украинского банка может быть заключен договор опциона, по которому структура, например, принадлежащая опять же нынешним акционерам продаваемого отечественного банка, может выкупить у официального покупателя акции по какой-либо завышенной цене, скажем, через полгода.
В качестве задатка аффилированная с владельцами украинского банка структура, выплачивает официальному покупателю денежные средства, равные разнице между суммой договора купли-продажи и реальной стоимостью продаваемого финансового учреждения. Далее, родственная нынешним учредителям отечественного банка компания не исполняет опцион, и официальный покупатель оставляет сумму задатка себе.
Ну и совсем маловероятное предположение, которое все же для полноты картины предлагаем рассмотреть. В различных видах бизнеса имеет определенное распространение следующая схема. Приезжает некий торговец товаром к потенциальному покупателю с предложением следующего характера: понимаю, что цена за реализуемый мною товар явно завышена, однако – кто Вы? Менеджер. Вы участвуете в разделе прибыли возглавляемого Вами предприятия? Нет. И прекрасно. Так почему бы не получить прибавку к жалованию, которая будет зависеть от суммы «переплаты» за товар? Давайте не будем святее Папы Римского – обычная схема. А банк – разве не разновидность товара?
Кстати, «Укрсоцбанк» оказался причастным к новому повороту событий вокруг затяжного спора, предметом которого является Никопольский ферросплавный завод. Примечательно то, что сложившуюся ситуацию нельзя квалифицировать как некую внутриукраинскую разборку. Дело в том, что 29 марта миноритарные акционеры ОАО «Никопольский завод ферросплавов» – компании Athina Investments, Varkedge и Wisewood Holdings – подали иск “о защите интересов” в окружной суд штата Массачусетс (США).
Иск подан к господам В.Пинчуку, Д.Маргулису, А.Новаку российским бизнесменам В.Вексельбергу и А.Абрамову, и к юридическим лицам – Allied Steel, Steelex, консорциуму “Приднепровье”, ЗАО “Интерпайп”, компаниям Bipe, New Trend, Travis, а также – к «Укрсоцбанку». Пока сложно говорить – чем закончится данное судебное разбирательство. Можно лишь предположить, что оно будет длительным. Но один вывод можно сделать с большой долей уверенности – на возможной продаже «Укрсоцбанка» данный судебный процесс может отразиться самым негативным образом. Ведь любой покупатель будет трижды осторожен, приобретая структуру, выступающую ответчиком в крайне сложном и запутанном деле. Соответственным образом будет скорректирована и цена данного актива.
Вывод
Напоследок необходимо сказать следующее. Безусловно, по-настоящему дальновидные иностранные банки не спешат покупать финансовые учреждения в Украине, понимая, что в самое ближайшее время начнется снижение их стоимости. В результате этого купить отечественные банки можно будет существенно дешевле. Не менее важным в этом вопросе является и то, что с принятием нового варианта рекомендаций Базельского комитета Международного банка расчетов (Basel-II) вопрос прямых инвестиций в капиталы банков развивающихся стран встанет особенно остро, что потенциально может привести к снижению инвестиционных аппетитов западных банков. Хотя окончательный вариант документа предполагается к введению центральными банками крупнейших стран мира не ранее чем с 2007 года, влияние новых принципов оценки капитализации на работу мировых финансовых систем станет ощутимым намного раньше. Уже сейчас западные банки постепенно пересматривают принципы своей работы, готовясь к более жестким и консервативным принципам Basel-II.
В отличие от Basel-I, Basel-II представляет собой более сложную систему оценки необходимого уровня капитала в зависимости от характера деятельности и рисков банков. Новые правила, в частности, предусматривают повышение требований к уровню капитализации самого банка-инвестора в случае вложения в высокорисковые активы (к которым относятся и украинские банки). Это значительно повышает себестоимость вложения. В связи с этим определяющими становятся уровень доходности дочерней структуры и в особенности стабильность и возобновляемость ее доходов.
Украинские же банки, в структуре доходов которых все еще доминируют, например, столь нестабильные доходы, как прибыль от выданных кредитов и от торговли ценными бумагами, невыгодно отличаются, скажем, от банков Восточной Европы. Заметим также, что представления самих украинских банков и их потенциальных инвесторов о стоимости приобретаемого актива значительно отличаются. Дело в том, что применение традиционной модели дисконтирования потоков будущей прибыли затруднено в развивающихся странах из-за неопределенности дальнейшей динамики развития рынка и скрытых операционных рисков.
В этих условиях потенциальные инвесторы склонны предлагать цену, представляющуюся собственникам банков заниженной. Именно этим объясняется и широко распространенное мнение о том, что в Восточной Европе иностранным банкам удалось приобрести местные банки в основном по очень низким ценам. Однако не стоит забывать, что подобные вложения следует рассматривать как высокорисковые, зачастую носящие венчурный характер, где определение «рыночной стоимости» едва ли применимо.
